Исцеление. Жизнь другой (2014)

В аптеке на углу Цюриха Мира раскладывает баночки с экстрактами, поправляя очки, заляпанные пылью от сушеной ромашки. Ей приносят письмо с печатью из Сараево — внутри фотография женщины в платке, лицом как её двойник, и адрес деревни под Тузлой. «Кто это?» — спрашивает коллега-фармацевт, указывая на надпись каракулями: *«Твоя мать не умерла в 95-м»*. Мира молча сжимает конверт, вечером покупает билет на автобус до Хорватии, закинув в рюкзак жестяную кружку и флакон лавандовых капель. На границе Боснии старуха в чёрном, продающая травы у дороги, суёт ей мешочек корня мандрагоры: «Там, куда едешь, это пригодится. Спросишь у Ивицы про синий чай».

В Дубровнике Мира ищет рыжебородого Эмира, который водит туристов по руинам крепости. Он смеётся, разглядывая её городские ботинки: «Ты здесь как рыба в пустыне». Они едут в горное село, где в полуразрушенной избе находят аптекарские книги с рецептами, залитыми вином. Эмир ковыряет ножом плесень на странице: «Смотри — *Artemisia bosniaca*, её только в долине Неретвы собирали до войны». В Сараево Мира снимает комнату над пекарней, по ночам переписывает записи покойной травницы Азии, чей портрет висит в раме с треснувшим стеклом. Хозяин-пекарь стучит в дверь: «Опять полиция спрашивала про твою тётку. Брось это, прежде чем навлечёшь беду». Она прячет листы с формулами в коробку из-под рахат-лукума, замечая в окне тень мужчины в кепке — того же, что следил за ней на рынке в Травнике.