В сердце засушливого городка, где ветер кружит пыль, словно песчинки времени, и судьбы людей переплетаются в сложный узор, начинается история о крепкой дружбе и неукротимой надежде. Здесь, в месте, где каждый уголок хранит свои тайны, а каждый прохожий несет свой груз, группа молодых людей решает бросить вызов судьбе. Их объединяет не только общее прошлое, но и стремление вырваться из замкнутого
Зелиш отмечает свой тридцатилетний юбилей, имея за плечами успешный путь от школьной скамьи до статуса адвоката, свободно владеющего английским языком. Во время учебы она познакомилась с Сердаром, который учился на психолога. Их связь была лишена романтики, но три года дружбы оставили след в их жизнях. Сердар, всегда осторожный в вопросах ответственности, не спешил делать предложение, а Зелиш не
Капитан Адем завершает службу в спецназе, где прошёл через бесчисленные испытания. Теперь его главная задача – обеспечить семью, жену Невин и маленькую дочь Эдже. Поиски работы приводят его к должности охранника, и ему поручают защищать Ясемин, жену влиятельного бизнесмена Тимура. На первый взгляд работа кажется простой; ни что не может сравниться с трудностями, через которые он прошёл в военных
Эмир, худой парень в засаленной куртке, копался в двигателе «Тофаша» 1987 года в полуразрушенном гараже за рынком Кадыкёй. Его сестра Айше, перебирая старые радиодетали на полке, бросила через плечо: «Снова будешь вонять бензином до утра? Мама уже третью ночь суп в холодильнике ждёт». Он вытер руки о штаны, достал из кармана смятый конверт — счет за аренду гаража с красной печатью «Просрочено».
Эмир замечал, как пальцы Айше нервно сминают угол платка, пока она торгуется с риэлтором у старого колодца. «Тридцать лет отец поливал эти деревья водой из этого ведра, — бросает она, указывая на ржавую емкость, заросшую мхом. — Вы хотите, чтобы я превратила его в сувенир для туристов?» Ее брат Мехмет, в потрепанной кожаной куртке, молча курит у ограды, считая трещины на глиняных кувшинах.
Эмир копошится в тесте за прилавком семейной пекарни в квартале Кадыкёй. Ветер с Босфора заносит в окно рыбный запах с рынка, пока он выкладывает симиты на деревянный лоток. "Опять пересолил, — бормочет он, вытирая муку с татуировки на запястье, — отец бы уже ремнем отхлестал". Дверь звякает колокольчиком — входит Лейла в промокшей кожаной куртке, стряхивает дождь с рыжих волос.
Мехмет, 35-летний автомеханик из Стамбула, приехал в Фамагусту с потёртым чемоданом и фотографией отца в кармане джинсов. На рынке у мечети Лала Мустафа-паши он столкнулся с Элени, которая перебирала оливки в пластиковом лотке. «Ты не местный, да?» — спросила она, сдвинув солнцезащитные очки на лоб. Он рассмеялся: «По кроссовкам видно?» Она знала стариков из квартала Вароша — тех, кто помнил
Элиф, 19 лет, каждое утро перебирала струны саза в тесной комнатке над кафе «Халич» в районе Кадыкёй. В окно врывался запах жареных каштанов с улицы Истикляль, а соседский кот таскал куски симита из её сумки. «Опять не спишь?» — хрипел Джем, владелец кафе, задвигая стул с скрипом. Он, бывший ударник, теперь чинил старые граммофоны и ворчал на клиентов, заказывающих ракы без закуски. По вечерам