Чжан Юйси

Ли Мэй, 17 лет, дочь ткачихи из деревни Шуйань, каждое утро поднималась на холм Чаньфэн собирать целебные травы. В старом сундуке под кроватью она хранила потёртый свиток с движениями ритуального танца, которым когда-то владела её бабушка. Однажды, разбив глиняный кувшин у ручья, она услышала смех: «Ты даже посуду роняешь грациозно», — сказал юноша в синем халате, сидевший на ветви сливы. Это был
Ли Сяо, официантка из кафе «Золотой Фонарь» на окраине Шанхая, каждый вечер задерживалась, протирая столики с остатками вьетнамского кофе и крошками песочного пирога. В четверг, когда дождь заливал витрину узорами, она столкнулась с Чэнь Юем — парнем в помятом пиджаке, который забыл зонт на стуле. «Вы же вчера брали эспрессо с двойной порцией сиропа?» — спросила она, протягивая чёрный
Линь Сяоюй, младшая помощница в аптеке «Золотой корень», каждый вечер перебирала сушёные грибы и коренья, пока не нашла в треснувшей вазе рецепт с красной печатью. В пыльном углу кладовки она наткнулась на свёрнутый шёлковый свиток: *«Смешай кровь цикады с лепестками пиона, прокипяти в медном котле до рассвета»*. Цзян Вэй, сосед-гончар, застал её за смешиванием ингредиентов: «Ты уверена, что это
Линь Фэй, дочь рыбака из деревни Шуйань, каждое утро чинила сети на ветхом причале, пока отец болел лихорадкой. В старом сундуке под кроватью она нашла письмо матери, умершей при родах: «Река забрала меня, но я останусь в ивах у излучины». Однажды ночью, услышав хриплое дыхание отца, Фэй украдкой взяла лодку и поплыла против течения, хотя старик Лу из лавки предупреждал: «Там, за Чёрными скалами,