Доктор Лиза Морроу, патологоанатом из захолустной клиники в Брекенридже, штат Колорадо, вскрывает третье тело за неделю — у всех жертв легкие заполнены черной слизью, а на запястьях следы инъекций. В кармане последнего трупа она находит обрывок чека из аптеки "Гринвейл" с пометкой *«21:00, задняя дверь»*. Шериф Фрэнк Коллинз, ее бывший муж, отмахивается: «Опять наркоманы с подпольным
Катя, рыжая второгодница из художественного класса, первая заметила закономерность: каждую пятницу в журнале появлялись исправленные оценки. Макс, коренастый капитан футбольной команды, обнаружил в раздевалке пачку квитанций на оплату «добровольных спонсорских взносов» — все датированы прошлым годом. Их объединил случай в столовой: уборщица Надежда, вытирая лужицу от компота, прошептала Лизе,
Лена Шульц, 23 года, каждое утро открывала кафе *Klarheit* в берлинском районе Кройцберг. После смены доставала скрипку из чехла с потёртыми уголками и играла в переходах метро на станции «Гёрлицер Парк», пока продавщица из соседнего киоска, Илка, кричала: «Следи за сдачей, а то опять обдерут!» Однажды мокрый от дождя мужчина в чёрном плаще — Томас Бреннер, дирижёр полузабытого оркестра
Лукас, 27 лет, грузчик в порту Вальпараисо, разгружая ящики с чилийским вином, натыкается на свёрток с немецкими паспортами и фотографией незнакомки в красном плаще. «Mierda, esto no es papel higiénico», — бормочет он, пряча находку под куртку. В тот же вечер в его дверь ломится Мариана, аргентинка из Росарио, с потрёпанной картой Андов в руках: «Видела тебя на камерах. Там был мой брат — он
Хавьер Мендоса, рыбак из перуанского поселка Пукюса, каждое утро чинил лодку с треснувшим бортом, пока дон Рауль Гарсия, владелец местного магазина, не пригрозил: «Через месяц без денег — заберу лодку и сети. Хоть на гвозди пущу». Отец Хавьера задолжал за леску и бензин, оставив сыну старую карту с отметкой где-то возле мыса Паракас. На рынке в Лиме Хавьер столкнулся с Кармен, дочерью Рауля,
Валер, учительница французского из школы в районе Моленбек, замечает, как её ученица Аиша перестаёт делать домашние задания. «Ты спишь на уроках, — говорит Валер, перебирая стопку тетрадей в учительской, — родители опять ночью ругались?» Аиша молчит, поправляя платок. Тем временем Люк, полицейский с пятнадцатилетним стажем, находит в переулке у рынка Аббатства окровавленную сумку. Его напарник,
Антон Шевченко, бывший следователь из Броваров, копался в ржавых ящиках на складе возле Дарницкого рынка. Трещина на экране его Nokia 3310 мешала разглядеть фото пропавшей сестры Кати — последнее сообщение гласило: *«Не ищи, забудь»*. В подъезде её хрущёвки пахло жареным луком и краской. Соседка-пенсионерка, вынося мусор, буркнула: «Она с тем рыжим из «Свиточка» болталась… Ты бы в милицию
Харви Глостер, рыжий парень с шрамом на левой руке, копался в старом чемодане, найденном на чердаке лондонской таунхауса. Внутри — потёртый дневник деда с картой Бирмингема, где крестиками отмечены доки и фабрика «Красный Ворон». На обороте — фото женщины в платье 40-х, подпись: *«Элинор, ищи камни под мостом»*. В пабе «Горбун» бармен, вытирая пивные кружки, бросил: *«Твой старик тут орал про
Чон Со Джун, официантка в кафе "Мельница" возле станции Хондэ, каждое утро протирает стойку тряпкой с запахом старого кофе. Её клиент Кан Джэ Хён, фотограф с потрёпанным рюкзаком, всегда берёт американо с двойным шотом. "Вы хоть спите иногда?" — бросает она, замечая его синяки под глазами. Он молча достаёт камеру, снимает её руки в мучной пыли — так начинается их день. Через
Артём, парень с перебитой рукой после неудачной драки в киевском метро, возвращается в село Заречное. Его дед, Григорий, в прошлом лесник, теперь коротает дни за ремонтом часов и разговорами с воронами, которые клюют крошки на кухонном подоконнике. В старом сарае Артём находит ящик с письмами на польском и немецком, датированных 1943 годом, а под ними — ржавый жетон с выгравированным вороном.
Лена Кортес, 17 лет, подрабатывает в кафе *Wavebreaker* на окраине залива Грейпвайн. Каждое утро перед сменой она проверяет уровень воды в старом колодце за домом бабушки — стрелка опустилась ниже красной отметки. По дороге на пляж она сталкивается с Джейком, соседом-рыбаком, который разгружает пустые сети. «Опять одни медузы», — бросает он, вытирая соль с рук об рваные джинсы. В школе учитель
Эмили, графический дизайнер из Бруклина, три месяца выбирала идеальные свадебные приглашения — акварельные тюльпаны, шрифт Bodoni. Джейк, её жених-адвокат, смеялся: «Ты переживаешь из-за бумаги больше, чем я из-за дела Смитера». За месяц до церемонии в их квартиру на Манхэттене ввалилась Лиза, кузина Эмили, с рюкзаком и котом Барнаби: «Марк выгнал меня. Переночую пару дней?» Через неделю Лиза уже