Лив, рыжая в очках, каждый четверг после уроков химии прячет в рюкзак с чипсами и сломанным замком пробирки с зеленой жидкостью. Ее подруга Мэдди, в растянутой футболке Nirvana, мастерит ловушки из старых CD-дисков в гараже отца, где пахнет бензином и плесенью. "Ты уверена, что это сработает против *них*?" — бормочет Дрю, вскрывая школьный сервер через ноутбук с наклейкой "404
Элайза Морган приезжает в родной Гринвилл после похорон отца-алкоголика. В доме на Пайн-стрит, где полы скрипят, а обои отслаиваются клочьями, она находит в ящике комода пачку писем от незнакомки по имени Кора. Её младший брат Калеб, в засаленной косухе и с сигаретой за ухом, бросает: «Думал, ты свалишь обратно в Чаттанугу, как в 17-м». За ужином в закусочной «Делмарс», где официантка Лина
Кай, 17 лет, чинит мотор старой лодки в гараже отца в Роторуа, пока его сестра Лина копается в коробках с дедовскими записями. Находит письмо 1985 года с координатами и фразой *«Они не хотели, чтобы мы видели»*. За обедом из жареной баранины и кумары Кай бросает: *«Проверим завтра. Ты же любишь копаться в чужом хламе»*. Лина в ответ щелкает его вилкой по руке. На рассвете пробираются через зарощи
Ли Ган Ук, детектив из сеульского участка Йонсан, вечно с сигаретой в зубах и пятном кофе на рубашке, тащит мешок с деньгами из-под прилавка массажного салона. «Ты вообще помнишь, зачем в мундире ходишь?» — бросает ему Чон Хи Су, следователь из отдела внутренних расследований, пока они стоят под дождем у грузовика с поддельными лекарствами. Ган Ук в ответ молчит, закуривает новую сигарету — на
Эмили, 27 лет, из Колумбуса, штат Огайо, просыпается в душной комнате с видом на Босфор. На тумбочке — пачка сигарет «Tekel 2000», турецкие лиры и чужой телефон. В зеркале вместо её рыжих веснушек — смуглая кожа и чёрная бородка. «Боже, это кошмар», — бормочет она, тыча в экран пальцем с порезом от бритвы. Тем временем Джем, 30 лет, автомеханик из Стамбула, в её теле пытается объяснить коллеге
Джимми Придо, седой шериф из пригорода Сиэтла, погибает в перестрелке с наркоторговцами. Через три дня он просыпается в лаборатории на окраине города — молодой, с татуировкой «8:17» на запястье. Генетики Отто и Мэри Гудвин вкалывают ему экспериментальный препарат, объясняя: «Твоя ДНК теперь на 40% модифицирована. Не трогай алкоголь — вызовешь мутацию». Джимми, разглядывая в зеркале чужие черты,
Джек Тернер, ветеран с шрамом через левую бровь, вернулся в Ривертон — городок в Техасе, где пыль оседает на витринах магазинов с надписью «Закрыто». Его дочь Эмили, 14 лет, рисует дроны в школьном блокноте: «Пап, они каждый день летают над конюшней». Вечером, чиня забор, Джек слышит жужжание. Сосед Клайд, разливая виски в гараже с разбитым пикапом, хрипит: «Сначала налоги на дороги, теперь эти
Йозеф, мясник с завода в Зиммеринге, каждое утро заворачивал колбасы в целлофан, пахнущие специями и кровью. Его жена Лена, уборщица в больнице Оттакринг, после смены вытирала руки об потрепанный фартук, считая мелочь для оплаты счетов за отопление. Когда они нашли выигрышный билет в старом ящике комода, Лена прошептала: «14 миллионов… Хватит на ремонт крыши?» Йозеф, разглядывая квитанцию,
Чиди, худой механик с обветренными руками, каждое утро чинил мопеды у киоска с *суя* возле моста Эко. Его сестра Амина торговала тканями на рынке Икея, пряча выручку в жестяную коробку из-под печенья. Однажды в бензобаке разбитого *океда* Чиди нашел сверток с выцветшими фотографиями — на них был изображен недостроенный небоскреб в районе Марин, а на обороте детским почерком: *"Они слышат
В Чикаго, в районе Плэйсбург, Элайджа Морроу, 27 лет, коптит сигареты у входа в автомастерскую «Гриззли». Его руки в масляных пятнах, куртка пахнет бензином. По вечерам он чинит старый «Кадиллак» 1980-го года, который хочет продать за 15 тысяч. «Ты снова проведешь ночь в гараже?» — спрашивает соседка Люси, перематывая кассеты в видеопрокате через дорогу. Элайджа молчит, вытирает ключом грязь с
Шон О’Нил, механик из дока Ливерпуля, находит в багажнике разбитого «форда» 78-го года свёрток с письмами на гэльском. На обороте — печать дублинского архива. «Чёрт, опять эти старые бумаги», — бормочет он, вытирая руки промасленной тряпкой. В тот же вечер Эйлин Мэлоун, студентка-историк из Корка, врывается в его мастерскую: «Ты где это взял? Тут про золото Синн Фейн 1921-го…». Они едут в
Эмили замечает трещину на стене школьного спортзала, пока ждет брата-первокурсника. В кармане джинсов жужжит телефон — Лила шлет голосовые: *"Старое кафе на 5-й, сейчас. Джейк нашел то самое фото"*. На снимке 1987 года — их дом, но с заколоченными окнами и надписью мелом *"не входить"*. Джейк, перебивая себя, тыкает пальцем в тень на изображении: *"Это не дерево. Оно