Антон прижался к промокшей стене автобусной остановки, пытаясь укрыться от дождя. Его сломанные часы на правой руке показывали 17:23 — автобус опаздывал на сорок минут. В кармане джинс звенели три монеты, которых не хватило бы даже на чай из автомата. "ПАЗик сгорел на въезде в тоннель", — бросил водитель, высовываясь из кабины грузовика, который разгружали напротив. Антон развернул
Дэнни вытирал руки о промасленную тряпку, глядя, как дождь стучит по ржавому навесу гаража. В кармане комбинезона жужжал телефон — Лизе снова нужны деньги на лекарства. «Через неделю отдашь, — шипел в трубку Витя, ссужавший ему под 20%. — Или я сам приду к твоей сестренке». Дэнни раздавил окурок о бетонный пол, вспомнив, как Шон, его младший брат, нарисовал маркером череп на стене возле
Витя Крайнов, водитель лесовоза с прогоревшим глушителем, застрял в грязевой яме возле заброшенной нефтяной вышки под Тюменью. В кузове — три тонны мороженой кеты, которую надо доставить в ресторан «Арктика» к шести утра. По рации хрипит Генка, его напарник-механик: *«Бензобак почти пустой, Витек. Ты либо сейчас газ в пол, либо рыбу в сугроб вываливай»*. Витя вылез из кабины, потрогал пальцем
Сергей вытащил ножовку из сарая, где пахло краской и старыми яблоками. Лида, сидя на крыльце с треснувшей чашкой, крикнула: «Опять эту ржавчину тащишь? В прошлый раз дверь полдня чинил». Он протер лезвие тряпкой, оставляя на металле серые разводы — пятна от ржавчины все равно проступали, как кровь сквозь бинт. В углу валялись обрезки фанеры с кривыми надписями карандашом: «шкаф», «полка», «не
Игорь, сортировщик в районном почтамте, зацепился рукавом за ящик с архивными отправлениями. Конверт с выцветшими марками 1967 года выскользнул из пачки, ударился о бетонный пол. На обратном адресе — «ул. Горького, 12, кв. 5», имя получателя залито чернильным пятном. Внутри: фотография девушки в платье с кружевным воротником, обрывок нотной бумаги и ключ на медной цепочке. «Опять хлам», —
Лера моет полы в «Сладкой чашке», кафе с липкими столиками и запахом пережаренного масла. Вчера Семён, таксист с потёртым креслом «Лады», заказал эспрессо и спросил: «Опять сахар воруют?» — кивнул на пустую вазочку. Она ответила, выжимая тряпку: «В прошлый раз старуха с пуделем в сумочку насыпала». Вечером он подвёз её до дома — через мост, где ржавые перила гнутся к реке. В машине пахло бензином
Лера втирала пятно от латте на стойке кофейни «Зерно», когда телефон завибрировал: новый комментарий под видео, где она рвёт фотографию Саши кухонным ножом. «Привет, кукла. Знаешь, что твой экс сейчас в моей постели?» — прочитала она, смахнув прядь синих волос. Коллега Макс потянулся за ванильным сиропом: «Опять троллят?» — «Да фигня, — Лера сунула телефон в карман рваных джинсов, — просто крези
Лиза копошилась в коробке с ёлочными игрушками на чердаке старого дома, когда под слоем писем 1940-х наткнулась на потрёпанный дневник в синем переплёте. На первой странице — детский почерк бабушки Софии: *«Если найдёшь это, ищи под камнем у колодца. Там лежит то, что спасло нас зимой 1952»*. Миша, её младший брат, закатил глаза, перебирая гирлянду с перегоревшими лампочками: «Ты серьёзно? Мама
В Неаполе детектив Лючия Феррари, 38 лет, в пятнах от эспрессо на рубашке, находит тело скрипача с нотным листом в руке. На партитуре — пометки красным карандашом: *«Ре-диез, так начинается конец»*. Ее напарник Марко Бьянки, перебирая записи камер наблюдения, замечает: «Слепой пианист из бара *La Scordatura* трижды повторял эту фразу перед смертью». Расследуя третье убийство — певицы Карлы Риччи
Майкл Корлеоне, седой и сгорбленный, редко выходит из дома на Лонг-Айленде. Он целыми днями сидит в кабинете, перебирает старые письма от Конни и газетные вырезки про взрыв в Атлантик-Сити в 72-м. На столе — бутылка бурбона, пепельница с окурками Montecristo. Врачи шепчутся о проблемах с сердцем, но он игнорирует таблетки. «Ты думаешь, если откроешь пару легальных казино, они забудут, кто ты?» —
Линь Фэй, психолог с привычкой теребить потёртый медный брелок в кармане пиджака, сидел в своём кабинете на 14-м этаже офиса в районе Цзянбэй. На столе — стопка дел с пометкой «Срочно», чашка остывшего кофе из автомата в холле и фотография девушки в оранжевом платье, исчезнувшей пять лет назад. Он анализировал записи допроса подозреваемого в краже музейных артефактов: *«Вы говорите, что были в
Во время шумного семейного праздника в парке аттракционов одиннадцатилетний Теун делает удивительное открытие. Его недавно умерший дедушка оставил ему загадочное послание, превращающее весь день в начало необычного приключения. Большинство взрослых лишь смеются над этой находкой, называя её фантазией, но Теун полон решимости разгадать тайну. Его спутницей становится чудаковатая и смелая тётя Ада,
