Мейв О’Нилл, рыжеволосая барменша из паба «Дублинский уголок» в пригороде Бостона, каждое утро протирала стойку тряпкой с запахом прокисшего пива. За окном моросил дождь, а на кухне дяди Патрика шипел бекон. «Говорят, тут можно выменять историю на пинту темного», — бросил Джек Харпер, сын застройщика, впервые зашедший в бар в кожаной куртке, пахнущей бензином. Мейв, не отрываясь от разлива виски,
Лена, биохимик с тёмными кругами под глазами, каждое утро протирала пыль с холодильника для образцов в своей лаборатории на окраине Марселя. Её коллега Амин, вскрывая конверт с правительственным штампом, бросил: «Они хотят ускорить испытания сыворотки. Говорят, третья группа добровольцев уже не выдержала». Лена молча поправила очки, глядя на записи в планшете — цифры показывали аномальный рост
Джек приходит в себя в палате с облупившейся голубой краской на стенах. Медсестра в мятом халате меняет капельницу, за окном гудят машины — вывеска за стеклом гласит «Мемориал Св. Агаты, Чикаго». Рядом сидит Лиза, жуя жвачку со вкусом арбуза; её куртка в пятнах от кофе. «Ты три дня назад валялся в переулке за «Метро-баром», — бросает она, ковыряя лак на ногте. В кармане Джека находят ключ от
Ларс Бреннер, детектив с хроническим запахом перегоревшего кофе в пальто, находит в кармане третьей жертвы обрывок календаря с датой *12. März*. На обороте — детский рисунок совы, обведённый синей шариковой ручкой. Его напарница, София Мейер, замечает, что все убитые работали в одном call-центре на окраине Берлина. «Там нет совиного логотипа, — говорит она, листая отчёты. — Но уборщица вспомнила,
Лейла Моррисон, инженер-океанолог с татуировкой каракатицы на запястье, обнаруживает в вентиляции подводной станции «Абисс-7» шрамы от когтей. Её коллега, капитан Джек Торн, игнорирует её выводы, перебирая пробы грунта с глубины 10 000 метров. «Ты слышишь это?» — перебивает его Лейла, указывая на треск металла за стеной. Станция, приютившая шестерых учёных в Марианской впадине, теряет связь с
В Бруклине, на третьем этаже обшарпанного коричневого дома, Сади Лоренцо, 28-летняя биолог с татуировкой молекулы ДНК на запястье, находит в подвале запертый ящик с семенами неизвестных растений. Ее соседка, Изабэль Варгас — 35-летняя художница-граффитистка, перебивающаяся заказами на фрески для кофеен — замечает, что семена прорастают сквозь бетонный пол, образуя сине-фиолетовые побеги. «Это же
Лайла Мартин, барменша из кафе *Безмолвный эспрессо* в Ванкувере, каждую ночь перед закрытием протирала стойку тряпкой с запахом прокисшего молока. Ее клиент, таксист Арчи Бойд, оставлял на краю стакана окурки и рассказывал про странные звонки: *«Она шептала: „Ты следующий“, а потом — гудок»*. Лайла не поверила, пока не нашла в архиве газет 2003 года фото женщины с татуировкой якоря на шее —
В городке Блэк-Рок, штат Мэн, местный шериф Элайдж Гарретт находит в лесу у озера Мерроу тело подростка со следами когтей на спине. Его дочь, 17-летняя Лия, тайком снимает фото жертвы на старый iPhone, пока отец отворачивается, чтобы закурить. В тот же вечер учительница биологии Марго Силвер, разбирая архивные записи в подвале школы, наталкивается на папку с исчезнувшими жителями за 1998 год —
Марсела Борхес, бразильская иммигрантка, шьет детские комбинезоны на дому в Вермонте. Ее муж Итан чинит старые Ford в гараже за домом, пахнущем машинным маслом и кофе. Их сын Лукас, 8 лет, собирает Lego на полу гостиной, пока из стен его комнаты доносится шепот на португальском: *«Помоги мне найти куклу»*. Марсела игнорирует это — думает, Лукас выучил фразы из ее разговоров с сестрой по Zoom. Но
Эмили Кларк возвращается в Стантон-Кросс, захолустный городок в графстве Девон, после десяти лет работы медсестрой в Лондоне. Её брат, Джейкоб, встречает её на вокзале в засаленной куртке, пахнущей соляркой. В доме детства — трещины на стенах, плесень в углах ванной. «Опять кто-то перекопал грядки с картошкой», — бросает Джейкоб, разглядывая следы грязи на полу. В подвале, между ржавыми
Джек Моррисон, 54 года, ворчит на сына Итана, 28, за то, что тот разлил кофе на схему двигателя в их общей мастерской в Брекенридже, Колорадо. «Ты как слепой енот в гараже», — бросает Джек, вытирая ладонью пятно с чертежа Ford Mustang 1967 года. Итан, вернувшийся из Денвера после краха своего приложения для доставки еды, ковыряет отверткой в моторе, не глядя: «Лучше слепой, чем упрямый, как эта
Габриэль, застрявший между стендап-клубами Лос-Анджелеса и домом в пригороде, пытается балансировать на грани карьеры и семьи. Его жена Кармен то и дело напоминает: «Хватит шутить про мою тётю Розу — она уже трижды звонила в слезах», пока их сын-подросток Фрэнки бьётся над гитарой в гараже, повторяя: «Пап, когда ты научишься стримить? У тебя подписчиков меньше, чем у нашей собаки». Друг Марти,
