Сергей Михалыч, бывший слесарь с завода «Уралмаш», ютится в гараже кооператива «Рассвет» на окраине Перми. Там же чинит жигули и мотоциклы соседей — в углу ржавая буржуйка, на столе пачка «Беломора» и потрепанный календарь с оленями. Дочь Аня, студентка-юрист из Москвы, приезжает на такси и тыкает пальцем в лужи масла: «Пап, ты тут как бомж! Переезжай ко мне». Витя, младший, в джинсах с
Надежда, учительница младших классов из Волгодонска, каждое утро заваривает чай в потёртом термосе и идёт пешком через рынок, где торгует её мать, Антонина. В классе — запах мела и мокрых пальто, а дома — пустая кровать мужа, Сергея, пропавшего год назад после ночной смены на химзаводе. Однажды в магазине «Рассвет» она натыкается на мужчину в чёрной куртке, который берёт пачку «Беломора» и
Лиза, в розовом фартуке с пятнами от шоколада, каждое утро пробирается через толпу на станции «Третьяковская» к кондитерской «Медовик». Там она печёт эклеры, пока её парень Макс, в кожаном пальто и с сигаретой за ухом, разгружает ящики с «нелегальным товаром» в подвале соседнего ломбарда. «Опять муку на сапогах разнесла?» — бросает он, замечая белые следы на полу их однокомнатной хрущёвки. Лиза
В областном УВД следователь Игорь Мальцев, бывший учитель истории, сидит над делом 2003 года — убийство подростка в заброшенном цеху под Липецком. На столе: грязный стакан с чайной гущей, папка с выцветшими фотографиями, диктофонная запись, где голос с хрипотцой говорит: *«Ты же знаешь, кто крышует эти склады»*. Помощница Катя, в розовой кофте с капюшоном, тасует бумаги из архива: *«Игорь, тут в
Сергей Соколов, бывший следователь с подрагивающими от нервного тика пальцами, возвращается в свой провинциальный городок под Воркутой. В кармане потёртой кожанки — письмо от анонима: *«Катю нашли в шахте №4, но это не она»*. Он заселяется в гостиницу «Северная», где обои отклеиваются клочьями, а из крана течёт ржавая вода. В баре на углу Сергей сталкивается с Петром, своим бывшим напарником,
Анна, медсестра в екатеринбургской больнице №27, каждое утро начинала с проверки списка пациентов. Утро 12 октября: в приемное отделение привезли мужчину после ДТП на улице Куйбышева — рваная куртка, лицо в крови. В кармане нашли водительские права Сергея Михеева, 34 лет, инженера с завода «Уралмаш». Анна записала его в журнал, но не заметила, что фамилию перепутала с другим пострадавшим —
В подвале видеопроката на окраине Нижнекамска Виктор «Видик» Малышев, в засаленной куртке от «Адидас», размагничивает кассеты старой электробритвой. Замечает в коробке из-под «Белоярочки» кассету с надписью «Смотри до конца» синей шариковой ручкой. Включает монитор «Электроника» — на экране мелькают кадры: школьница в форме 1987 года стоит у развалин химзавода, шепчет: «Они в проводах, не включай
Лиза, 27 лет, каждое утро протирала пыль с потрескавшихся корешков в районной библиотеке имени Гоголя. В соседнем кафе «Брик» Антон, в татуировках до кистей, разгружал ящики с кофе, пока шеф-повар Сергей не орал: «Слепой что ли? На полке слева!». По воскресеньям они пересекались у лавочки в парке «Сокольники» — Лиза с томиком Бродского, Антон с сигаретой «Прима». «Тыквенный латте, как в прошлый
В портовом районе Кейптауна, между складами с ржавыми контейнерами и рыбными ларьками, капитан Андрей «Док» Свиридов проверяет груз — ящики с консервами, под которыми спрятаны свёртки с вакцинами. Его напарник, бывший медик Игорь Лопатин, щурится от солнца: *«Опять эти контрабандисты из “Чёрной медузы” рыщут. Слышал, у них на причале №4 ящики с этикетками “сельдь”, а внутри…»* — бросает он,
Кирилл, парень в засаленной куртке с пятном от кофе на рукаве, чинил микроволновку в своей мастерской на окраине Петербурга. В соседнем подъезде, где он жил, каждую среду пропадал свет — Аня, студентка из меда, вечно роняла ключи, пытаясь открыть дверь в пять утра после ночной смены. «Опять третьему этажу повезло с иллюминацией?» — крикнул он, высунувшись из окна, когда увидел, как она копается в
Анна, с сигаретной затяжкой у окна общаги на Ленинградке, заметила трещину в стене — из нее торчал пожелтевший конверт. Достала его ножницами для маникюра, внутри оказались фотографии 80-х: тот же двор, но с полуразрушенной качелей и группой подростков в кожаных куртках. «Смотри, Макс, — ткнула она соседа локтем, — этот парень с гитарой... как две капли Кирилл из 305-й». Максим, жуя бутерброд с
Кирилл, студент-заочник из Подмосковья, обнаруживает в коробке с дедовскими кассетами VHS странный плеер с выцарапанным знаком «СССР». Записи показывают обрывки митингов 80-х, но на третьей кассете — его собственная комната, снятая за день до этого. «Ты вообще в курсе, что этот район раньше называли Кислотным?» — спрашивает соседка Аня, пока они разглядывают плеер под треск динамиков из соседнего
