Оксана, медсестра в киевской больнице с облупленными стенами в палатах, каждый день после смены покупала в ларьке у метро два пакета молока — для себя и соседки-пенсионерки. В четверг к ней привезли Андрея, мужчину лет сорока с осколком в груди, который отказывался от обезболивающего и молча смотрел в окно на гаражи во дворе. «Почему вы тратите время на меня?» — спросил он, когда она поправила
Анна Ковальчук, 34 года, работает в аптеке на окраине Чернигова. Каждый день — одинаковый: утренний автобус с треснувшим стеклом, запах лекарств в зале с желтыми обоями, разговоры с пенсионерками о рецептах. Вечером — квартира в хрущевке, где на кухне течет кран, а мать звонит из села: *«Денег на лекарства нет, а ты опять в своем Чернигове копаешься»*. Анна молча пересчитывает купюры в конверте
Андрей, студент юрфака, приходит на практику в офис на Тверской. Виктор Сергеевич, его наставник, с порога бросает папку с делом о разделе завода: «Разбери к утру, ошибёшься в нумерации — пиши заявление сам». Кондиционер гудит, на столе — пятно от кофе, в углу валяется сломанная рамка с дипломом «Лучший юрист-2016». За обедом Виктор, разминая вилкой холодную котлету, поясняет: «Запомни, клиенты
В Питере, в полуподвальном архиве с отслаивающейся краской на стеллажах, Антон Сорокин, худой архивщик в очках с толстыми линзами, натыкается на папку с пометкой «Л-47». Внутри — письма 1948 года от некоего Виктора Лазарева к жене: *«Маша, сегодня ввели второй состав в реактор. Шеф говорит, что через месяц начнём испытания на добровольцах…»* Коллега Ольга, жуя булку с изюмом, бросает через стол:
Максим, в потёртой кожаной куртке, сидит за столиком кафе возле Андреевского спуска. Перед ним — ноутбук с наклейкой Bitcoin. Андрей, водитель старой Skoda, щёлкает семечки, бросая шелуху в карман ветровки. «Слушай, тут три тысячи баксов за месяц. Просто майнинг, как чайник вскипятить», — Максим стучит пальцем по графику на экране. Андрей морщится: «А если током шарахнет? У меня ж Кристина в
Артём приезжает в Нижнеозёрск на видавшей виды «Ладе», броненосец ржавеет у облупленного гаража отца. Николай Петрович встречает сына на пороге двухэтажного дома с треснувшим стеклом в прихожей — руки в масляных разводах, пахнет жареным луком и бензином. *«Чайник вскипел, если что»,* — бросает отец, закуривая «Беломор» у плиты с подгоревшей сковородой. Артём тыкает пальцем в пятно на обоях: *«Тут
Лена, фармацевт из аптеки на улице Гагарина, каждое утро протирала пузырьки с валерьянкой, пока её муж Антон, слесарь с завода «Красный пролетарий», чинил замки в подъездах. Их пятиэтажка с трещинами на балконах стояла рядом с заброшенным парком, где Лена находила обёртки от конфет «Мишка на севере» и окурки. Вечерами Антон возился с мотоциклом «Урал» во дворе, пахло бензином и жареной картошкой
Максим, электрик из Оболони, три дня оббегал весь Подол в поисках сестры Кати. В её съёмной квартире нашел раскрытый ноутбук с перепиской в Telegram — последнее сообщение: *«Если что, проверь нижний ящик в серванте»*. Там лежала потрёпанная тетрадь с цифрами, похожими на координаты, и адресом заброшенного цеха на левом берегу. В подъезде, где жила Катя, соседка-пенсионерка вспомнила: «Вчера
В приморском поселке Каменка учитель географии Сергей Михеев находит на берегу рыбацкий нож с инициалами "П.К." и клочок сети с рыжими волосками. Его соседка Людмила, медсестра с табачным запахом от халата, вспоминает: "Петр Кузьмин, тот, что сгорел в сторожке, всегда ворчал — лисы тут неспроста". Сергей копается в архиве портовой конторы, обнаруживает запись от 12 сентября
Анна, в синей ветровке с выгоревшими на солнце плечами, шла по пляжу в Судаке, переступая через водоросли и пустые бутылки из-под пива. В кармане у нее жалобно звенел разбитый экран телефона — вчера поссорилась с Максимом из-за его переписки с коллегой. «Ты как ребенок, — бросил он, хлопая дверью номера в «Восходе», — вечно выдумываешь проблемы». Утром она нашла в холодильнике остатки вчерашней
Иван Петрович ковырял паяльником в механической руке, сняв кожух с локтевого сустава. На кухне трещала печка, в чайнике гудела вода. Внук Сергей, в потёртой куртке с нашивкой колледжа, разложил на столе чертежи с пометками красным карандашом. «Дед, тут шестерни в пальцах клинит — масло не поможет. Надо переделывать шасси», — ткнул в схему, обводя трещину на бумаге. Старик хмыкнул, доставая из
Миа втирается в VIP-зону ночного клуба на Санта-Моника-бульвар, пытаясь уговорить диджея поставить трек её клиентки. «Слушай, у меня тут пять минут до перерыва, — кричит он через гул баса, — или плати триста наличными». На полу возле её кроссовок валяется смятая визитка с надписью «Продюсер Эдди Маркс», которую она подбирает, пряча в карман кожаной куртки. Тем временем Дестини в съёмной двушке в
