Олег чинил треснувшее окно в сенях, пока Марина разбирала коробки с зимней одеждой. В углу кухни подтекала кастрюля — талый снег пробился через прогнившую крышу. «Денег на жесть хватит, если не чинить трактор», — бросил он, вытирая руки об засаленную куртку. Сын Тарас, пятнадцать лет, щелкал на телефоне возле печки: «Па, у Вовка в городе отец на стройке берет разнорабочих. Ты ж умеешь...» Олег
Джейкоб, 28 лет, мотается между подработками: утром развозит суши на потрёпанном велосипеде по Лос-Анджелесу, вечером смешивает коктейли в баре «Грогги» с неоновой вывеской. В перерывах звонит сестре: «Маму выписали, но за терапию надо доплатить. Да, я знаю…» В кармане — смятый чек за участие в тесте лекарств от аллергии («Сыпь пройдёт за неделю», — сказал врач в грязном халате). Дома — счёт за
Оксана и Максим притащили чемоданы в дом с облупившейся голубой краской под Житомиром. Дети, Настя и Тимур, сразу начали ссориться из-за верхней полки на веранде — Тимур тыкал сестре в бок потрёпанным мишкой, крича: «Я старше!». Максим, вытирая пот со лба, осматривал протекающую крышу. «Опять лужи в спальне, — проворчала Оксана, разгружая сумки с консервами. — Может, позовём кого-нибудь?» — «Сам
Ларс Сёренсен, сотрудник МИДа с подрагивающими от недосыпа веками, каждое утро заворачивает в пекарне на Нюхавн за булочкой с корицей. В кабинете на третьем этаже здания с отслаивающейся штукатуркой он натыкается на папку с пометкой *«Гренландия: нефтяные платформы»*, где вложена детская рисунок его дочери — синие киты под льдом. «Ты точно не перепутал документы?» — хрипит по телефону начальник
Хлоя, 19 лет, стирает окровавленную рубашку в прачечной *Golden Bubble* на Орчард-роуд. В кармане — обрывок чека из клиники, где её мать Лина лежит с опухолью. «Сколько раз повторять — перчатки надевай, — бросает хозяйка Мэй-Лин, ковыряя лак на мизинце. — Оплата завтра. Или увольняйся». Дома, в пятиэтажке над закусочной, Хлоя пересчитывает купюры в жестяной банке из-под печенья. Сосед снизу
Сяо Минь, 16 лет, тайком репетирует с гитарой в подсобке школьного спортзала в Пекине. Его отец, Чэнь Вэй, чинит сломанный вентилятор на кухне и бросает: «Брось эти дурацкие аккорды — инженером станешь, как я». Сяо прячет инструмент под кроватью, заваленной учебниками по физике, а по вечерам сбегает через окно туалета на джем-сейшены с одноклассницей Юй, которая бьет в самодельный кахон из
В Лиссабоне, за столиком кафе "O Velho" на улице Аугушта, Рикардо Мендеш, 52 года, в мятом пиджаке, рисует на салфетке схему виллы в Синтре. Его напарник, Карлуш «Зубастик» Феррейра, щёлкает семечки, поправляет кепку с логотипом «Бенфика»: «Слушай, старик, сигналка там новая — инфракрасные датчики. Твоя племянница, та рыжая… как её… Маргарида, разберётся?» За соседним столиком
Рина, 27 лет, библиотекарь из Крайстчерча, нашла в потрёпанной книге 1923 года чёрно-белую фотографию. Женщина в платье с кружевным воротником стояла у дома с резными ставнями — лицо почти идентичное её собственному. «Ты уверена, что это не твоя прабабка?» — спросил коллега Грег, указывая на подпись «Элинор, Литтелтон». Рина проверила архивные записи: дом на улице Даймонд-Харбор всё ещё стоял,
Лена, 34 года, и Томас, 37, делят крохотную двушку в берлинском районе Пренцлауэр-берг. Утром 12 ноября Лена разбивает кружку с кофе о раковину, когда Томас, не глядя, ставит свой ноутбук на единственный свободный угол стола. «Может, сегодня ты поработаешь в кафе?» — бросает она, вытирая пятно от эспрессо тряпкой с запахом плесени. Он молча тычет пальцем в договор аренды, где её подпись стоит
Марина, 34 года, в хрущевке на Ленинском проспекте, пятый день не меняет потрепанный халат с кофейными пятнами. В 10:15 она кликает на звонок Zoom — на экране всплывает лицо клиентки Ольги, которая жалуется на панические атаки из-за новостей. Марина кивает, поправляет софик с AliExpress, но сама смотрит на трещину над диваном. Кот Васька трется о клавиатуру, перекрывая чат, где Лиза, ее коллега
Эмили, бывшая медсестра с татуировкой дракона на левом запястье, просыпается в подвале заброшенной больницы Св. Агаты. Рядом — двое незнакомцев: Лукас, подросток в рваной баскетбольной майке, и Марго, пожилая женщина, перебирающая четки. На стене краской выведено *"Оплата за грехи"*. Дверь открывает мужчина в маске сварщика, представляется Джейком: *"Ты здесь не случайно, Эм.
Эмир, 17 лет, чинит старый мотоцикл в гараже отца в районе Балат. Его сестра Айше, в потёртом платке, тащит корзину с хлебом мимо мастерской: *"Мать зовёт. Опять про тот ключ от дедовского склада говорила"*. В ящике с инструментами он находит потёртую карту Стамбула с отметкой у мечети Сулеймание — там, где раньше была мастерская их деда-ювелира. На рынке Капалы Чарши старьёвщик Хасан,
