Лера, 19 лет, моет столики в кафе «Белый жираф» на окраине Йоханнесбурга. В пятницу, когда кондиционер снова сломался, к ней подсел Сизве, парень в мятом лабораторном халате — он заказывает эспрессо и рисует формулы на салфетках. «Ты жара не боишься? — щурится он, вытирая очки. — У вас тут как в духовке». Лера бросает тряпку в ведро: «Мне мама говорит — лучше пот, чем голод». Она замечает, как он
Зола Мбеке, молодая медсестра из Йоханнесбурга, каждое утро пробирается через шумный рынок Соуэто, чтобы купить уголь для жаровни. Ее сосед, Такер, бывший шахтер, ворчит: *«Опять цены подняли, как на Марсе живем»*. В старом чемодане под кроватью Зола находит дневник отца с записями о заброшенной шахте возле Кимберли — там упоминается «Люксембургский консорциум» и фамилия Дево. Тем временем в
Прия Кандасами, бухгалтер в мелкой фирме, и её муж Радж, владелец закусочной *Spice Haven*, пытаются организовать свадьбу младшей дочери, Шивы, в своём доме в индийском квартале Дурбана. Бюджет трещит: Радж настаивает на аренде зала с золотыми шторами за 20 000 рандов, а Прия тайком пересчитывает сбережения в старом альбоме под кроватью. «Ты хочешь, чтобы все соседи плевались в наш чай после
Табо, гид из деревни возле границы парка Крюгер, водит группу туристов по зарослям акаций. Лиза, немка в потёртых кедах, отстаёт, пытаясь сфотографировать бабочку-монарха. Внезапно из кустов выходит молодой лев с шершавым шрамом на боку. «Не дышите», — шипит Табо, протягивая руку к рации. Лиза роняет объектив в пыль, лев фыркает, разворачивается и исчезает за термитником. Вечером у костра Табо
В пригороде Йоханнесбурга, на кухне с облупившейся зелёной краской, Сизаве Мхланга разогревает остатки вчерашнего *pap en vleis*, пока её брат Лукас, водитель маршрутки, спорит по телефону с диспетчером: «*Eish, Джозеф, я же сказал — шины лопнули возле Соуэто. Через час буду*». Его напарник, Тхабо, в засаленной футболке Orlando Pirates, чинит сломанный радиатор во дворе, подперев капот кирпичом.
Джейкоб сидит на ржавой бочке возле ларька с курами-гриль, жует кусок хлеба, смоченный в соусе. Его сестра Нома тычет пальцем в квитанцию за свет: «Ты опять проиграл наши деньги?» Она втирает пятно от карри на футболке, смотрит на разбитый забор, за которым шумят соседские дети. На столе — рассохшаяся деревянная ложка, подарок матери. Джейкоб бормочет: «На этот раз точно отыграю», но сам знает —
Ян ван дер Ватт, владелец полузаброшенного заповедника в провинции Лимпопо, каждое утро объезжал границы на старом джипе с заклинившей дверцей. В рюкзаке — рация, бутылка теплого «Спрайта» и карта с пометками красным маркером: «браконьеры — 3 следа у реки», «забор сломан возле акаций». Его помощник Томас, бывший шахтер, однажды утрой указал на следы антилопы со срезанными рогами: *«Смотри, не
Нома, мать-одиночка из Соуэто, каждое утро варит мапу в кастрюле с отколотой ручкой, пока её дочь Зола ищет школьный галстук под диваном. «Ты опять потеряла? — кричит Нома, помешивая кашу. — У Сандры с третьего этажа есть лишний, возьми». Зола морщится: «Он воняет рыбой». В соседней комнате сын Тандо клеит постер с футболистом Пироне на стену, изъеденную термитами. Нома прячет квитанцию за
В Йоханнесбурге, на улице с треснувшим асфальтом, Табо Мокгена, 17 лет, чинит велосипед, украденный у брата-алкоголика. Его сестра Линдиве, пряча под школьной юбкой листовки с призывами к забастовке, шепчет: «Папа опять продал радио. Теперь слушать новости нечем». За стеной, в комнате с обоями цвета ржавчины, их мать Нома перебирает фасоль, вспоминая, как вчера полиция разогнала демонстрацию у
Кай, молодой сурикат с шершавым пятном на левом ухе, каждое утро проверял ловушки на скорпионов возле высохшего русла реки. Его сестра Зола, ворча, чистила старую консервную банку, которую они использовали как миску: *"Опять песок в еде, Кай! Ты когда-нибудь научишься закрывать запасы?"* В посёлке из глиняных холмиков у скалы Мабете суетились десятки сородичей — одни таскали ветки для
Лерой, 19-летний боксёр из Соуэто, каждое утро бежит вдоль ржавых заборов промзоны, чтобы успеть на смену в мясной лавке. Его мать, Нома, стирает чужое бельё в подвале с протекающими трубами; когда он приносит ей чай, она тычет в пачку счетов: *«Опять свет отключили. Твои перчатки дороже нашего ужина»*. Лерой молча копит на взнос для турнира «Золотой кулак» — билет из трущоб в северные кварталы,
В прибрежном норвежском городке Киркенес геолог Лив Мюре обнаружила аномальные колебания в данных сейсмических датчиков. «Смотри, тут глубина изменилась на 15 метров за неделю, — тычет пальцем в экран её ассистент Эйрик, — как будто дно прогнулось». Пока они спорят о методах замеров, в берлинской лаборатории инженер-эколог Карл Фогт расшифровывает повреждённую флешку с чертежами подземных