Ли Вэй, бывший инженер с засаленными волосами и вечно мятым пиджаком, пытается разогреть вок на старой плитке в квартире на окраине Чэнду. Дочь Сяо Мин, 12 лет, тычет пальцем в черные хлопья яичницы: «Опять пережарил. У мамы получалось пушистым». Младший Дуо Дуо, 5 лет, в пижаме с динозаврами, разливает соевый соус на учебник по математике — завтра контрольная. Ли Вэй ворчит: «Сначала до школы
В горной деревне близ Каппадокии Эмир, 24 года, разбирает старые письма отца под треск радиоприемника. На столе — счет за лечение отца-шахтера от туберкулеза и карта с пометками красным карандашом: "Западный склон, 300 метров". Лина, в фартуке с пятнами от травяных настоек, приносит ему чай в потресканной пиале: "Ты снова полезешь в штольню? Там уже три года никто не
В пригороде Лиона Антуан, 28-летний механик с татуировкой якоря на запястье, находит в гараже отца коробку с детскими рисунками. Среди них — схема метро, где красной ручкой обведена станция «Парк-де-Туа». На обороте: *«Если бы ты не бросил мой велосипед в канал, я бы не встретила Жерома»* — почерк матери, умершей год назад. В тот же вечер Антуан, заехав в бар *«Ле Круассан»*, случайно толкает
Лиза просыпается в три ночи от смеха Мэйси. Девочка пялится в угол спальни, бормочет: *"Он говорит, тут раньше спали другие дети"*. Джеймс ворчит, пока проверяет термостат — стрелка застыла на 13°C, хотя батареи раскалены. На кухне Лиза находит царапины на дверце холодильника: *"Не трожь их"*, — выведено детским почерком. После школы Ной приносит камни с кладбища за домом.
Джон прячет пустые бутылки от джина под старыми газетами в гараже, пока жена Лиза роется в его куртке, ища пропавшие 20 долларов из кошелька. «Опять на заправке сломался терминал?» — бросает она, разглядывая чек из бара «Красный ястреб». Он бормочет про сверхурочные, зажимая в кармане дрожащие пальцы. В пятницу их сын Эдди находит отца спящим в машине возле школы — двигатель заведён, на полу
Чон Со Ын, девушка в очках с потертой оправой, протирает стойку в кафе возле Ханганского моста. За окном — вечный шум машин и запах жареных блинов от уличного лотка. В дверь входит Ли Минхо в кожаной куртке: "Ты веришь в судьбу?" — роняет он, оставляя на столе часы с треснутым стеклом. Внезапно лампы мерцают, Со Ын переносится в эпоху Чосон — там её ждет Ким Тхэхён в синем ханбоке,
Ынхо, парень в мятом футболке с логотипом круглосуточного магазина, каждую ночь пересчитывал сдачу под мерцание неоновой вывески. В 23:15 дверь звенела — появлялась Тэён в чёрной куртке с оторванным капюшоном, брала банку холодного кофе и пачку «Esse». «Завтраки отменяются?» — бросал он, протирая стойку тряпкой с запахом хлорки. «Это мой завтрак», — она прикладывала кофе ко лбу, оставляя мокрый
Рэнди Ретклифф, детектив из департамента Лос-Анджелеса, каждый день заводит свой потрёпанный Chevrolet Caprice 1994 года, царапая дверь о сломанный забор во дворе. В бардачке — пачка мятных леденцов, которые он грызёт вместо сигарет, а на заднем сиденье валяется спортивная сумка с засохшим пятном от кофе. Его новая напарница, Трейси Стил, в первый же день тычет пальцем в треснувшую приборную
Джош, в рваной джерси 49ers, ковыряется в проводах самодельного резонатора у себя в гараже на Эшбери-стрит. Его сестра Эмили, не отрываясь от графиков на ноутбуке, бросает: «Сдвиг фазы на 0.3 радиана — без этого магниты расплавятся к полуночи». За окном грохочет трамвай F-line, а на микроволновке давно остыли два куска пиццы «Пепперони» из угла 24-часовой закусочной. Они спорят о коде коррекции
Ли Нга, новая горничная в трёхэтажном особняке на окраине Ханоя, с первого дня замечает странности: в столовой пахнет жасмином, хотя цветы там не ставят, а старые часы в холле бьют ровно в полночь, хотя пружину давно не заводили. Садовник Хюн, поливая орхидеи у фонтана, бурчит: *"Не трогай вазу в восточном коридоре — мадам Май Линь психует, если что-то сдвинуто"*. Ночью Ли находит в
Твайлайт Спаркл наткнулась на потрёпанный дневник в библиотеке Кантерлота, где упоминались затерянные артефакты Вечнозелёного леса. Собрала подруг — Сансет Шиммер ворчала, что у неё завтра тест по магической этнографии, но всё равно набила рюкзак картами и фонарями. Рэйнбоу Дэш тут же предложила лететь через Громовые ущелья, но Эпплджек настояла на тропе возле Старого Мельничного ручья: "Там
В старом районе Копенгагена, между узкими мостовыми и запахом жареного марципана, 17-летний Эмиль чинит велосипед в мастерской отца. За окном — бесконечный дождь, лужи на асфальте отражают вывеску булочной *Hjertebag*. Он замечает Ливу, новую соседку из квартиры напротив, которая рисует граффити на стене гаража. «Ты знаешь, что это незаконно?» — кричит он через улицу, вытирая руки масляной