Она (2019)

Аде, девушка с выцветшим шрамом над бровью, каждое утро протискивается между *данфо* — переполненными маршрутками Лагоса. Ее работа — продажа поддельных аккаунтов соцсетей в киоске у рынка Икеджа. «Две тысячи за фейк с историей переписок, три — с фото из отпуска», — бормочет она клиенту в желтой кепке, пока пальцы месят жареный *паф-паф* из кукурузной муки. По вечерам в комнате с треснувшим кондиционером слушает истории соседки Чиди, которая шьет платья «а ля Найроби» для инста-блогеров. «Вчера опять отказ прислали, — Чиди вытирает пот с висков, — требуют фото «без этих ваших уличных фонов»».

Все меняется, когда старик Бабатунде из лавки с ритуальными свечами на Ошоди подсовывает Аде потрепанный блокнот. «Твоя мама писала тут, перед тем как воду пить», — хрипит он, указывая на строки с цифрами 15.03.2005. Теперь по ночам девушку преследуют сны: река, где женщины в *анкара* с узорами как у Чиди, бьют в барабаны из человеческих костей. После одного из таких снов Аде просыпается с ожогом на груди в форме символа *адзинкпа* — находила его в блокноте. «Это не игра, — Бабатунде роняет монетку в ведро с кровью курицы, — они выбрали тебя для *алеле*». На следующий день босс Аде, толстяк в синей *агбада*, исчезает — в его кабинете остается только лужа солоноватой воды и запах гниющих манго.