Территории (2017)

Лукас, водитель грузовика с выцветшей татуировкой *"Mamá"* на шее, каждый вторник пересекал границу Аргентины и Бразилии, провозя под мешками соевых бобов коробки с контрабандными лекарствами. В пустынной лавке под Кордовой он оставлял записки для связного — обрывки газеты *Clarín* с координатами, написанными жвачкой на столе. «*El viejo спросит про твою сестру*», — бросил ему как-то подросток в рваных кедах, вытирая прилавок тряпкой, пахнущей жжёным сахаром. Лукас смял записку в кулаке: сестра три года не выходила на связь после переезда в Сан-Паулу.

Амира, палестинка с выгоревшим паспортом, чинила двигатели в гараже за фавелами Рио. Её сосед Ренато, бывший военный с шрамом через левую бровь, приносил ей детали с чёрного рынка в Вилья-31. «*Ты уверена, что хочешь связаться с Лукасом?*» — спросил он, разглядывая фото её брата, погибшего при бомбёжке в Газе. Она молча протянула ему схему канализации под аэропортом — путь для побега. Когда Лукас и Амира встретились в баре *El Sur*, где из динамиков хрипело танго, он положил на стол ключ от грузовика: «*Если найдешь её, скажи — мать всё ещё ждёт у окна*». Через неделю Ренато исчез, а в порту Сантоса нашли тело девушки в платке, вышитом оливковыми ветвями.