Погрузитесь в атмосферу Первой мировой войны, где страх и безысходность становятся неотъемлемой частью жизни молодых солдат. Группа юных, полных надежд и мечтаний студентов, вдохновленных патриотическими речами, отправляется на фронт, не осознавая, что их ждет впереди. Взяв в руки оружие, они попадают в настоящий ад — бесконечные окопы, разрывающиеся снаряды и постоянное чувство опасности.
Лиза Мюллер, студентка-архитектор из Гамбурга, нашла в подвале старой берлинской квартиры странный металлический диск с выгравированными рунами. Ее сосед Маркус, автомеханик с татуировкой в виде волка на предплечье, распознал символы — похожие были на обороте медали его погибшего отца-полицейского. «Ты точно не спутала цифры?» — спросил он, перебирая ключи от склада в районе Шпандау, где
Ларс Бреннер, детектив с хроническим запахом перегоревшего кофе в пальто, находит в кармане третьей жертвы обрывок календаря с датой *12. März*. На обороте — детский рисунок совы, обведённый синей шариковой ручкой. Его напарница, София Мейер, замечает, что все убитые работали в одном call-центре на окраине Берлина. «Там нет совиного логотипа, — говорит она, листая отчёты. — Но уборщица вспомнила,
Лена Мюллер, 17 лет, копается в мастерской отца-часовщика на узкой улице Берна. В ящике с шестеренками она находит старую карту с отметками на дымоходах в районе Крамгассе — последнее, что осталось после исчезновения Карла месяц назад. Запах машинного масла смешивается с пылью, когда она протирает стекло наручных часов, подаренных отцом: внутри циферблата выцарапаны цифры *47.8136, 7.7164*. «Ты
Йонас просыпается в съемной квартире на Шёнхаузер-аллее, заваленной схемами городских электросетей и чеками из киосков. В холодильнике — пустая бутылка радлера и вчерашний дёнер, который он разогревает, пока на ноутбуке автоматизированный скрипт сливает данные с серверов мюнхенского банка. «Ты уверен, что это сработает?» — Лена, его напарница, щелкает жвачкой, уставившись в камеры наблюдения у
Йонас чинил «Трабант» в полуподвальном гараже возле Ораниенплац, пока Лиза ворчала, что у неё завтра экзамен по анатомии, а не по спасению ржавых корпусов. Её пальцы в засаленной кофте дрожали от холода — отопление в общежитии на Варшауэрштрассе отключили еще вчера. «Ты вообще слышал про сон?» — бросила она, тыча в схему двигателя, где Йонас маркером нарисовал стрелки поверх пятен от пива. Карл,
Лиза, барменка из кафе на углу Шпревальдштрассе, первая заметила странные побеги, пробивающиеся сквозь трещины в асфальте. Она тыкала пальцем в стеклянную витрину, затянутую паутиной корней: «Йонас, эти чертовы стебли за ночь сожрали мой велосипед». Йонас, перепачканный краской от граффити на стройплощадке у Обербаумбрюкке, снял на телефон лист с сизыми прожилками: «Типа, они пульсируют?» В
В Берлине 1980-х Лена Браун, 22 года, работает в пекарне на Шлоссштрассе, развозя булочки на ржавом велосипеде. Её младший брат Мик, 17 лет, исчезает после ночной смены на фабрике, оставив в кармане куртки обрывок письма с координатами «52.5200° N, 13.4049° E». В разговоре с соседкой-пенсионеркой Гердой, которая курит на балконе третьего этажа, Лена узнаёт: «Он спрашивал про старые тоннели под
Лина, рыжеволосая вампирша с шрамом на запястье, прячется в заброшенной берлинской аптеке. Рядом — Йонас, подросток в рваной куртке, который чинит старый радиоприемник, подбирая детали с помойки за вокзалом. «Ты уверена, что они не найдут нас здесь?» — бормочет он, разглядывая карту с отметками убежищ. Лина перебирает ампулы с плазмой, украденные из лаборатории под Рейхстагом: «До рассвета — да.
Лена Шульц, младший научный сотрудник в полузаброшенной лаборатории под Потсдамом, каждое утро протирала спиртом треснувшую пробирку. Ее брат, Эрик, сержант погранвойск, в пятницу принес консервы с армейского склада — «На, это лучше, чем твои макароны с кетчупом». В дневнике матери, найденном на чердаке, они нашли выцветшую фотографию: отец в форме ННА стоит у КПП «Чарли», за спиной — граффити с
В Берлине, в хрущевке с трещинами на подокзальной площади, семья Шульц — мать Лена, библиотекарь с привычкой заклеивать книги скотчем, отец Томас, инженер-теплоэнергетик, и их восьмилетняя дочь Клара — обнаруживает, что девочка разговаривает с «невидимой бабушкой» на ломаном русском. Клара, никогда не учившая язык, рисует мелом на асфальте дом с печкой и кричит по утрам: *«Я не надену это платье,
В дождливом Телемарке, Норвегия, Йохан, инженер с обветренным лицом, находит в ржавой трубе под заброшенным заводом свёрнутый в медную фольгу чертёж — схему транспортировки тяжёлой воды. Его сестра Элин, химик из Копенгагена, расшифровывает пометки на полях: *«Поезд 24.11, вагон 7F. Не доверяй шведам»*. За чашкой кофе с кардамоном она втискивает бумагу в книгу Стриндберга, которую передаёт