Олег, слесарь с завода «Красный пролетарий», каждое утро пробирался через дворы, заваленные ржавыми бочками, чтобы успеть на смену к семи. В коммуналке на Арбате его ждала Инга — медсестра из пятой поликлиники, вечно пахнущая йодом и валерианой. Они сидели на подоконнике, разминая вчерашний хлеб, и Олег бросал: «В субботу Вадим звал в гараж — говорит, билеты на поезд до Владивостока достал». Инга
В токийском районе Синдзюку, среди задымленных закусочных и неоновых вывесок, детектив Рёта Кадзимара расследует исчезновение танцовщицы из бара «Красный журавль». Ее комнату в общежитии находят заваленной открытками с изображением старых пагод — все подписаны иероглифом «безысходность». Рёта, в помятом плаще и с сигаретой между пальцев, допрашивает бармена Микио: «Она говорила, что боится теней
Лиза Шульц, 28 лет, раскладывает пластиковые глазки для плюшевых медведей на конвейере дрезденской фабрики *KinderSpiel*. Запах горячего клея, треск радио с помехами. «Ты слышала? Западные куклы теперь с голосами», — бросает Уте, коллега с обожжёнными пальцами от паяльника. Лиза крадёт бракованную лапку из корзины — вечером перешьёт сыну. В кабинете директора Краузе, пахнущем сигарами и
Лена, в серой куртке с оторванной пуговицей, каждое утро шла мимо завода «Красный пролетарий», где гудок в семь тридцать будил весь район. Её сосед Сергей, с постоянно запачканными мазутом руками, чинил во дворе «Яву» — подарок отца за окончание ПТУ. «Слышь, Ленка, — кричал он, вытирая тряпкой лицо, — на выходных в парк Горького махнём? Там карусели новые». Она отмалчивалась, зная, что он уже
Джек втирает ладонью пот со лба, поправляя дешевый костюм с пятном от кофе на рукаве. Он пялится на камеру в углу потолка ломбарда на 8-й улице Бруклина — вчерашняя возня с проводами в щитке не помогла. Лена, в красной куртке и с рюкзаком, набитым кусачками и рациями, шипит: *«Ты же клялся, что здесь нет охраны после восьми»*. За дверью слышится лязг ключей. Джек прижимается к стене с
В Сан-Антонио детектив Марк Салливан, бывший военный с шрамом на левой руке от осколка, копается в исчезновении брата-журналиста. Следы ведут в Нуэво-Ларедо: там, в задымленном баре *El Pescador*, местный контрабандист Карлос Ривера ворчит: *«Твой брат лез, куда не надо — теперь он *призрак*»*. Марк находит в треснутом мобильнике брата фото — цистерны с логотипом *TransMex* и цифры 12.04. По
Хироми, пятнадцатилетний школьник из пригорода Токио, находит в треснувшем фундаменте полуразрушенного храма странный амулет с резным символом — это случилось через день после землетрясения, которое раскололо улицу у станции Сибуя. Его отец, Нагаминэ, инженер-биохимик, пропадает в секретной лаборатории под горой Фудзи, где изучают образцы метеоритной породы. «Ты уверен, что это не просто
Джейк Райан, инженер-электронщик из пригорода Сан-Диего, три недели коптит в гараже, переделывая старый военный генератор. На столе — схемы с пометками «Резонанс 12 МГц», паяльник в луже олова, банка энергетика с облезлой этикеткой. Лора, его жена, стучит по раме: «Опять забыл про ужин. Томми сегодня сломал велосипед, а ты даже не…» Джейк, не отрываясь от осциллографа: «Скоро закончу. Через пару
Дэвид Бриггс, ветеран с щетиной и вечным кофе в бумажном стаканчике, патрулирует Южный Лос-Анджелес с новичком Бобби Симмонсом, который то и дело лезет в бардачок за жвачкой. «Ты когда-нибудь чистил эту тачку?» — ворчит Бриггс, вытирая пальцем пыль с приборной панели. Они ловят карманников у метро, разнимают пьяные драки в забегаловке *El Pico*, где официантка Роза подкладывает Бобби лишнюю
Элиз, 16 лет, в рваных джинсах и с потёртым рюкзаком за плечами, спотыкается о корень сосны на склоне холма близ деревни Сен-Клэр. Её друг Лукас, в очках с толстыми линзами, тычет пальцем в трещину среди камней: «Смотри, тут воздух тянет внутрь. Как в той истории про контрабандистов». Мари, младшая сестра Элиз, ёжится от сырости, сжимая фонарик с мигающей батареей. Они пролезают в узкий проход,
В Роквуде, захудалом прибрежном городке, семнадцатилетний Джейк Морроу каждое утро развозит газеты на ржавом велосипеде, пока его младшая сестра Эми ковыряется в миске с подгоревшими хлопьями. После школы он моет полы в кафе «Эхо», где владелица Марта ворчит: «Не забудь углы, парень — тут крысы больше тебя». В старом порту Джейк натыкается на рваный рюкзак с блокнотом, испещренным формулами на
Лиза, медсестра с ночной смены в госпитале Святой Агаты, заметила, что камеры в коридоре морга всегда отключаются в 3:14. В кармане халата она носила пудреницу с треснувшим зеркалом — подарок умершей матери. «Ты слышала, как вентиляция гудит?» — спросила санитарка Марта, чистя пол шваброй с оторванной тряпкой. Они нашли в архивной комнате папку с именем «Эмили Кларк, 1965», где между страницами
