Эмир просыпается в пятиэтажке возле мечети Сулеймание, за окном — крики уличных торговцев с simit на подносах. В раковине течет ржавая вода, а на столе — неоплаченные счета от клиники, где лежит мать. На автобусе №36 едет в порт, толкаясь в давке с рыбаками, пахнущими йодом. В кабинете начальника склада, Хасана, хрипло спорит: «Ты опять заложил груз из контейнера? Там же приборы для больницы!» —
Джефф купил ржавый фургон 1968 года у какого-то типа с Craigslist за $1200. «Тормоза скрипят, но до Невады доедем», — буркнул он жене Карен, пока их дочь-подросток Бекка снимала селфи на фоне выцветшей синей двери с наклейкой «Я ♥ Аризона». Через три часа двигатель заглох на пустом шоссе 37, температура на двоих — 43°C. Карен вытерла пот со лба рукавом: «Где вода? Ты же говорил, всё проверил». В
Андрей, плотник из прифронтового села под Горловкой, чинит забор из покорёженного шифера. Его жена Ольга, медсестра в полуразрушенной амбулатории, бросает в сумку бинты и йод: «Завтра вывезу детей к тёте в Днепр. Едешь с нами?» Он щурится на дымку над промзоной, ворочает бревно: «Кто корову доить будет? И петухов этих…» По ночам он ставит капканы у сарая — боится мародёров. Вчера нашли соседского
Эмир, худой парень в потертой кожаной куртке, каждое утро пробирался через шумный базар Кадыкёя, чтобы успеть на паром до Эминёню. Его сестра Лейла, в платке с вышитыми тюльпанами, торговала на пристани самодельными браслетами из стеклянных бусин. «Опять не спал?» — бросала она, замечая синяки под его глазами. Он отмахивался, пряча под скамейкой потрепанный блокнот с набросками кораблей. В
Мёнсу, ссутулившись за столом в кафе возле станции Хондаэ, лихорадочно стёр пятно от латте на клавиатуре ноутбука. На экране — черновик сценария о четырёх неудачных романах, где каждая героиня напоминала Со Джин, Ёнхи и Даён. «Ты специально выставила меня ворчащим перфекционистом?» — Со Джин, его бывшая коллега по рекламному агентству, тыкала пальцем в монитор, пока за соседним столиком
Ха Пхёнджу, 70-летний пенсионер, просыпается в теле двадцатилетнего парня после удара током от старого телевизора в своей однокомнатной квартире в Тондэмуне. Он находит в кармане джинсов потрёпанный блокнот с адресом кафе "Золотой клён" и фотографией внучки Соён, которую не видел десять лет. В метро он тычет в смартфон пальцем, как в пульт, бормоча: «Почему экран мокрый?» — пока
Хэ-ра переезжает в портовый город Пусан после скандала в старой школе. Её мать, работающая на рыбном рынке, суёт ей контейнер с кимчи перед уходом: «Не выделяйся, договорились?». Новые одноклассники шепчутся у раздевалок, пока она пытается затеряться среди серых шкафчиков. На уроке физкультуры Чон Субин, капитан баскетбольной команды, «случайно» сталкивает её в лужу, смеясь: «Тряпка для пола тоже
Ынха, студентка-второкурсница, разливает латте с дрожащими руками, когда в кафе вваливается Сонъиль — в мятом свитере, с гитарой за спиной. «Опять лекцию прогулял?» — бросает она, вытирая пролитый на стойку сироп от кашля. Он хватает бумажную салфетку, рисует смешного кота с надписью «Извини» и суёт ей в фартук. Вечерами они бродят по узким улочкам возле станции Хондэ, и Сонъиль тычет пальцем в
Ли Джунг Джэ, владелец крошечного ресторанчика «Улитка» на окраине Чеджу, каждое утро начинал с того, что пересчитывал треснувшие тарелки и ругал соседского кота, ворующего креветки из холодильника. Кан Су Ли, бросившая работу в сеульском call-центре после провала с поддельными отзывами на фуд-блог, приехала на остров с чемоданом летних платьев и парой стоптанных балеток. «Здесь даже чайки орут
Ким До Хён, банковский аналитик с безупречным галстуком и привычкой теребить зажигалку в кармане, обнаруживает пустую квартиру невесты Чха Чжун Ён. На кухонном столе — остывший чай и записка с кривыми иероглифами: *«Прости, не могу вернуться»*. В ящике комода он находит коробку сигарет *Marlboro* с обкуренным краем — Чжун Ён никогда не курила. «Это чужое», — бормочет он, замечая след помады
Артур, пятнадцатилетний парень из Бирмингема, каждое утро ездит на велосипеде в школу через парк с полуразрушенной часовней XII века. Однажды он замечает, как из-под плиты у алтаря высовывается лапа, похожая на барсука, но покрытая чешуей. «Ты тоже это видишь?» — хрипит Мерлин, новенький в классе, который всегда носит с потрепанный блокнот с пометками «Логгрес» и «Колесо Аннун». Мальчишки
Люк, в синей куртке с оторванным карманом, и Софи, чья шапка всё время сползала на глаза, копали траншею за школой Сент-Маргарет. Вчерашний след от футбольных ворот теперь служил опорой для снежной башни. «Джейкоб сломал мою лопату, пока ты спал», — бросила Софи, с силой втыкая в сугроб жестяную миску вместо щита. К полудню они натаскали из гаражей старые коробки, облили их водой — получились