Лайла, в засаленном фартуке из закусочной «Джейк’с», протирает стойку тряпкой с запахом прогорклого масла. Клиент в кепке с логотипом Cubs тыкает в её запястье: «Опять кота завела?» Она прячет царапины под манжетой — они появляются каждое утро, будто кто-то водит ножом по линейке. Винсент, её брат, в это время разгружает ящики на складе у железной дороги; тени от кранов кажутся ему длиннее
Люси, 34 года, каждое утро надевает потрепанные желтые перчатки и моет полы в двухэтажном доме на окраине Сиэтла. Хозяева — семья Картер: Грег, менеджер автосалона, и его жена Шерил, которая коллекционирует фарфоровых кукол. В четверг, пока Люси вытирала пыль с витрины в гостиной, она нашла под диваном окровавленный носовой платок с инициалами «Т.Р.». «Это не моё», — буркнул Грег, когда она
Вермейл Аркхейм, маг с треснувшим посохом из черного дерева, тащит за собой чемодан на колесике, обклеенный стикерами с рунами. Его спутница — Лира, рыжая кошка-бари, превращающаяся в девушку в плаще из перьев ворона. Они бредут через квартал Ёкота, где небоскребы переплелись с гигантскими корнями древнего древа Имир. Вермейл останавливается у ларька с такояки, достает из кармана смятый чек:
Сакура, 23 года, каждое утро протирала стойку в кафе «Аояма», разливая кофе с запахом жженой карамели. За три дня до фестиваля Танабата она нашла за мусорными баками раненого черного кота с белым пятном на ухе. «Ты же не с улицы, да?» — прошептала, заворачивая его в свой клетчатый шарф. В ту же ночь ее разбудили голоса — скрипучий шепот крыс в стенах и мурчание соседской сиамки на балконе. Утром
В старом портовом районе Маркус, бывший детектив с шрамом над бровью, копит долги за аренду своей конторы. Он выслеживает грузовики с контрабандой через подставного водителя — Эдди, который вечно пахнет жареным луком из закусочной «Крюк». На заброшенном складе Лорна, его напарница-хакер, взламывает серверы местного синдиката, попутно маскируя следы под фальшивые рекламные рассылки. «Они даже не
Эмили, начинающий фотограф, застряла на диване с пятном от красного вина, пока Джейк, бармен из соседнего квартала, разливал текилу в пластиковые стаканы. София, ее соседка-стоматолог, жевала жвачку и тыкала в телефон: "Карлос опять проспал? Ладно, пусть сам разбирается с этим дурацким грилем". На заднем дворе, усыпанном гирляндами из "долларового магазина", Лиза, бывшая
Йонас просыпается в съемной квартире на Шёнхаузер-аллее, заваленной схемами городских электросетей и чеками из киосков. В холодильнике — пустая бутылка радлера и вчерашний дёнер, который он разогревает, пока на ноутбуке автоматизированный скрипт сливает данные с серверов мюнхенского банка. «Ты уверен, что это сработает?» — Лена, его напарница, щелкает жвачкой, уставившись в камеры наблюдения у
Лукас, 25 лет, разгружал коробки с кофе в подсобке своего кафе на улице Паулиста. В кондоминиуме «Эстадо-Ново» он жил в квартире 307, где каждое утро слышал, как соседка сверху, Изабела, двигала мебель — «Опять рисуешь этих своих монстров?» — кричал он в потолок, завязывая фартук. Она спускалась в лифте, запачканном краской, с холстом под мышкой: «Лучше монстры, чем твой эспрессо, который пахнет
Хирото, студент-архитектор, переезжает в квартиру мачехи Аяко в районе Сибуя. На третий день он застаёт в гостиной Рину — её дочь, которая раскладывает книги на полке в синей толстовке с выцветшим принтом. "Ты же знал, что Аяко моя мать?" — бросает она, не отрываясь от полки. Хирото замечает, как пахнет её шампунь — жасмин, как в те дни, когда они встречались год назад. На плите шипит
В тренировочном лагере под Осака Рёма Эчизен, сжимая ракетку с потёртой ручкой, отрабатывает подачи под дождём. Его отец, Наномиро, сидит на ржавой скамейке, жуя соломинку: «Твой *Твист Серв* слабее, чем в прошлом месяце. Ветер дует с запада — используй это». Рёма игнорирует совет, бьёт мяч в стену с треснувшей штукатуркой — тот отскакивает, попадая в ведро с талой водой. В раздевалке Кайдо
Луис хлопает ладонью по стойке бара в своём ресторане *La Marée* — запах жареных кальмаров смешивается с йодистым дыханием марсельского порта. Его сын, Дон, вытирает пивные кружки тряпкой с выгоревшим рисунком якоря: «Ты прав, отец — море не для ловли рыбы. Оно для побега». На следующий день он грузит рюкзак с парой футболок и потрёпанным сборником Бодлера в микроавтобус Клэр, рыжеволосой
Амиша Шарма каждое утро зажигает газовую плиту спичкой, пока на кухне еще пахнет вчерашним тмином. Ее дочь Прия, протирая очки краем сари, прячет под учебником по биологии брошюру университета Дели. "Папа опять просил купить гвоздику для ладана", — бросает девушка, но Амиша замечает дрожь в ее голосе. Вечером Раджеш, пахнущий краской из своей мастерской, ставит на полку фигурку Ганеши.