Лив, 28 лет, работает в библиотеке Осло, раскладывает книги по полкам с потёртыми корешками. Каждую среду после работы заходит в кафе *Kaffe & Krans* — берёт эспрессо и смотрит, как Эйрик, рыжий парень с татуировкой якоря на шее, чинит старую деревянную лодку у причала. «Опять Стриндберга взяла?» — бросает он, вытирая руки масляной тряпкой. Она молча показывает ему томик Ибсена с закладкой из
В провинциальном городке под Екатеринбургом, на краю заброшенного карьера, пятнадцатилетний Лёха Королёв находит в ржавой банке из-под тушёнки странный камень с трещиной, напоминающей глаз. Его сестра Катя, студентка-химик, замечает, что приборы в её комнате сбиваются: «Часы отстают на два часа, а компас крутится, как угорелый». Друг Лёхи, Витек, фанат городских легенд, копирует старые карты шахт
В Тегеране, на третьем этаже кафе "Шамс", бардиар Алиреза находит в подсобке потрёпанную книгу с кожаным переплётом. Внутри — схемы, напоминающие чертежи ветряных мельниц, и записи на фарси XV века. Когда он зевает над страницей, в воздухе возникает дрожащее пятно, через которое виден ковёр с узором династии Сефевидов. "Ты сегодня спал хоть час?" — спрашивает Наргес, коллега,
Нора и Дин Бэннон переезжают с детьми, Эллой и Джейкобом, в двухэтажный дом на Пресвик-роуд — кирпичный, с облупленными ставнями. На третий день в гостиную падает конверт с восковым штампом: *«Вы разрушили мои стены. Я наблюдаю, как вы спите»*. Дин смеётся, пряча дрожь в пальцах: «Клоуны из комитета соседей. Помнишь, как в Огайо те подкинули мёртвого енота?» Нора молча разбивает вазу, собирая
Йонас Балинскас, в зеленом комбинезоне с выгоревшими на солнце пятнами, копался в куче старых шин под Шяуляем. Рядом Ауксе Гудявиченте, обмотав волосы в платок из совхозной ткани, выдергивала медные провода из сломанного холодильника: «Слушай, тут под слоем грязи маркировка — кажется, это из лаборатории Кедайняя». Они неделями находили вещи с кодом «L-84» — обгоревшие документы, ржавые канистры с
Лена Штраус, инженер-эколог из Берлина, находит в кармане погибшего брата Марка смятую записку с координатами — 52°31' с.ш., 13°24' в.д. Это заброшенный угольный разрез под Котбусом. В его квартире, пахнущей старыми книгами и плесенью, она сталкивается с Томасом Бекером, журналистом-фрилансером, который рылся в ящике с вороненым замком. «Ты тоже веришь, что его смерть под поездом —
Карла, 28 лет, бывшая медсестра из Тихуаны, роется в рюкзаке покойного отца — находит потрепанный блокнот с координатами и фото заброшенной шахты возле Сан-Фелипе. Ее младший брат Эстебан, ворующий запчасти для старого «форда», уговаривает ее поехать: *«Он десять лет рыл эту дыру. Там точно не медью пахнет»*. В баре «Эль-Койот» они сталкиваются с Лукасом, гидом-алкоголиком, который водит туристов
Эмили, официантка из Марселя, находит в кармане забытого клиентом пиджака ключ от старого хранилища в порту. Запах кофе смешивается с соленым ветром, когда она звонит подруге-студентке: *«Тут какая-то цифра — 09.23. Выглядит как дата»*. В тот же день Костас, греческий рыбак с Крита, вытаскивает сеть с треснувшим маячным фонарем, на котором выцарапаны те же числа. Его сосед, глуховатый старик
Джексон «Джек» Тёрнер, 37 лет, бывший чемпион, ковыряется в двигателе своего потрёпанного Chevrolet №14 в гараже под Дейтонной. Рядом — Карлос Мендоса, его механик с обветренными руками и пятнами масла на футболке NASCAR 2016. «Сцепление дерёт, как наждак, — Карлос плюет на асфальт, — Без новых запчастей к пятнице — тебя размажут по стене в Талладеге». Джек молчит, вытирает лицо грязным рукавом:
Аслан ковыряет ржавый замок на ларьке в «Зеленом базаре», пока Мурат-ага разгружает контрабандные джинсы из «Газели». «Опять турецкий хлам везешь?» – хрипит Аслан, закуривая «Петр I». Мурат плюет под колесо: «Лучше, чем твои китайские фонарики». В соседнем квартале Дастан паяет модем в подвале интернет-кафе «Спутник», облизывая пальцы после чебуреков из «Астана-кафе». Его сестра Амина в общежитии
Лайла Моррис, младшая медсестра из клиники в пригороде Чикаго, натыкается на старый *красный блокнот* в ящике умершего пациента. На обложке — её имя, написанное отцовским почерком. Она звонит брату-алкоголику, Итену, который копается в ржавом фургоне за заправкой *Shell*: «Ты помнишь, как папа исчез в 98-м? Здесь даты, адреса… Он следил за нами». Итен выдыхает пар в холодный воздух, мнёт в руке
Лиза Морган, тридцатидвухлетняя журналистка из Бруклина, каждое утро начинала с холодного кофе из автомата в подвале редакции *The Daily Pulse*. Её стол завален распечатками переговоров мэра Картера с застройщиками — случайно попавшая в руки флешка с аудио заставила её пропустить три свидания с парнем из тиндера. «Ты хоть спать ложишься?» — спросил Майкл, её редактор, указывая на синяки под её