Эмили Картер приезжает в Ривертон после десяти лет работы в Торонто — смерть отца, терапевта Грегори, заставила вернуться. В его кабинете в клинике «Сосновая роща» она находит дневник с пометками «Л.К. – 12.04.98» и зашифрованными диагнозами. Разбирая коробки в гараже, Эмили натыкается на папку с анализами пациентов, умерших за последний год: у всех повышенный уровень калия, хотя жалобы были на
Рави, курьер из трущоб Дхарави, каждое утро объезжает Мумбаи на потрепанном велосипеде с корзиной, заклеенной изолентой. Он знает короткий путь через рынок Кроуфорд, где торговцы вручают ему свертки с вышитыми платками и поддельными лекарствами. В это же время Анита, дочь делийского министра, в кафе «Chai Tapri» взламывает пароли с ноутбука, купленного на черном рынке. Ее прерывает сообщение:
Карим, 28 лет, разгружает ящики с оливковым маслом в порту Бейрута, когда замечает в грузе контрабандиста Хасана спрятанный бронзовый амулет с клинописью. «Эй, это не по контракту», — бросает он, пряча артефакт в карман куртки. В тот же день в Эр-Рияде Аиша, археолог в очках с потрескавшимися дужками, расшифровывает в университетской библиотеке фрагмент текста про «колодец тысячи песен» —
Ева Мартинес, официантка в кафе *Sol y Arena* на окраине Белиз-Сити, каждое утро вытирала липкие следы от соков на пластиковых столах. Ее смены начинались в пять: готовила «чимуол» — кислый манговый напиток для рыбаков, которые шутили, что без него лодки не уплывут. Однажды в дверь зашел курьер с конвертом без марки. Внутри — фото девочки с ее глазами и записка: «Твой отец не погиб в шторм. Ищи
Эмили, бариста с рыжими прядями в растрепанном пучке, каждое утро затирала кофейные пятна на фартуке перед сменой в кафе *Bean & Brush*. В соседнем парке Линкольна Джейкоб, учитель музыки с гитарой Fender и шрамами от струн на подушечках пальцев, пытался сочинить балладу для учеников. Они столкнулись у скамейки возле статуи льва: Эмили рисовала акварелью голубей, а Джейкоб споткнулся о её
Селла, 23-летняя повариха из луизианской глубинки, каждое утро начинает с перепалки с мясником Хорхе — кубинским эмигрантом, который рубит говядину под радиочачу. «Ты снова пересолила соус ремулад, *mi vida*», — бросает он, кидая ей кусок печени. Она ловит его в фартук с пятнами от табаско, ворча: «А ты еще не научился отличать бамию от баклажана». Их закусочная «Гамбо-Пот» в Новом Орлеане еле
Лейни Росс, барменша из захолустного Скай-Фоллс, обнаруживает в ржавом холодильнике за стойкой брата Итана — его окровавленный рюкзак с пачкой неотправленных писем. На обрывке конверта: координаты глухого участка леса в 20 милях от города. Шериф Декер, жуя зубочистку, бросает: «Твой братан свалил с этими байкерами, брось искать призраки». Лейни замечает, что вчерашний клиент с татуировкой кобры
Лина, рыжая девчонка в потертой косухе, нашла ржавый медальон с волком на платформе метро T-Centralen, когда роняла студенческий билет. «Смотри, Эмиль, тут не просто мусор… здесь царапины, как руны», — ткнула пальцем в треснувшее стекло. Эмиль, ее сосед по общежитию, включил фонарик телефона: под слоем грязи проступили буквы *Maja*. Они молча переглянулись — Майя, их одногруппница, пропала три
Этан Марлоу, 27-летний фотограф из Нью-Йорка, замечает странные артефакты на своих снимках — размытые тени в форме человеческих фигур, которых не было в момент съемки. Он проверяет камеру в мастерской на Бруклинском мосту, где местный техник Хесус, постукивая сигаретой по витрине, бурчит: «Призраков ловишь? Пленка старая, химикаты воняют гнилью». На следующий день Этан видит идентичную тень в
Лика высыпала на кровать купальники и старую карту с пометками маркером. Мать, протирая раковину, крикнула из кухни: «Сколько можно копаться? Марк уже полчаса у ворот свистит». В рюкзак с выцветшим динозавром запихнула банку ванильного крема от комаров — пахло аптекой и детством. «Опять к реке?» — мать швырнула в сумку яблоко, смятое в ладони. «Там плот новый, — Лика прикусила язык, застегивая
Люка, 23-летний бармен из Марселя, каждое утро начинает с того, что перемазывает маслом подгоревшие тосты для туристов в кафе *Le Sud*. Его соседка Эмили, студентка из Чикаго, которая снимает комнату над прачечной, постоянно просит у него остатки кофе перед лекциями по искусствоведению. «Опять спали три часа?» — хрипит Люка, вытирая пятно от вина на столешнице. В четверг он тайком рисует граффити
Джейкоб Райт, 27 лет, копается в моторе ржавого «форда-150» в гараже «Брентвуд Энтерпрайзис». На столе — термос с холодным кофе, пачка сигарет «Мальборо», чек из автомагазина за прошлый месяц. В обеденный перерыв забегает Майло Картер, повар из закусочной «Дотти», с запахом лука на фартуке: «Слушай, вчера у лесопилки видел ту девчонку. Опять с металлоискателем шарила, как чумовая». Вечером