Эмили Росс, бывшая журналистка из Сиднея, спрятала потрепанный рюкзак с документами под столиком в кафе *The Rusty Spoon*, пока бармен Джек Тернер нарочито громко рассказывал клиенту о шторме над Брисбеном. На улице дождь смешивался с пеплом от лесных пожаров — запах гари въелся в кожаную куртку Эмили. «Три дня, и они всё найдут», — прошипела она, разминая онемевшие пальцы. В рюкзаке лежали
Харуто, 28 лет, разгружает мешки с мукой в подсобке пекарни «Аояма» в Осаке. Его фартук в пятнах от засохшего теста, а в кармане — смятая фотография Рико, с которой они расстались три года назад после ссоры у моста Намба. Утром, пока резал безе ножом с зазубренным лезвием, ему пришло сообщение: «Вернусь через неделю. Хочу поговорить. — Рико». Он уронил поддон с эклерами, крича на стажера Кейту:
Ли Вэй, тридцатилетний инженер-электронщик из Чунцина, обнаружил в ящике с запчастями от сломанных холодильников металлический куб с гравировкой в виде древних бамбуковых табличек. Его квартира на 14-м этаже панельной высотки завалена проводами, платами и пустыми банками из-под энергетиков. «Ты уверен, что это не мусор с той стройки за окном?» — спросил Чжан Юй, друг детства, разглядывая куб
Дмитрий Соколов, бывший спортсмен-тяжелоатлет, приезжает в деревню Ермаково под Нижним Тагилом, чтобы разобрать вещи покойного отца. В сарае, пахнущем смолой и старым деревом, он находит потёртый чемодан с вырезками из советских газет — статьи о «Богатырских играх», где местные мужики соревновались в поднятии камней, перетягивании канатов и кулачных боях. Дед Егор, сосед, чинящий забор, бросает
Джефф Бойд, американец с выцветшим шрамом над бровью, толкается в переполненном трамвае №11 в Цюрихе. Его рюкзак из армейского магазина зацепляет сумку пожилой женщины, которая ворчит: *«Züri isch nid Nöi York»*. В кармане — письмо от матери с упоминанием деда, пропавшего в 1972-м под Гриндельвальдом. В кафе на улице Шпигельгассе, где пахнет жареными колбасками, Лена Мюллер, студентка-историк с
Виктор Морозов, тридцать два года, приезжает в Москву из Екатеринбурга после удачного кастинга в сериал. Вместе с ним на платформе — рюкзак с бутербродами от матери, потрепанный томик Чехова и галстук с пятном от борща. Первая ночь в общежитии ВГИКа: Артем, сосед по комнате, разливает дешевое вино по пластиковым стаканам, рассказывает, как за три года научился «не светиться в кадре, если не
Лика, худенькая студентка-архивариус с татуировкой совы на запястье, нашла колоду в ящике старинного бюро, купленного на распродаже в районе химзавода. Карты пахли ладаном и плесенью, а на обратной стороне «Колеса Фортуны» кто-то вывел синими чернилами: *«Анна, 16.10.1973»*. Когда Лика разложила три карты на кухонном столе, залитом желтым светом от дешевой лампы ИКЕА, «Башню» задел локтем. На
Такуми, детектив из токийского участка на Синдзюку, заметил странность в третьем за месяц случае утопления в городском канале. Все жертвы — мужчины 35-40 лет, на правой лопатке татуировка с цифрой *17*. В кармане последнего нашли мокрую визитку из бара *La Nuit Blanche* в Марселе. «*Они не тонули, их выплюнула вода*», — сказала бабушка соседки-вьетнамки, разглядывая фото. Дождь стучал по
Лена, 13 лет, и ее брат Тобиас, 10, переехали с родителями в старую квартиру в районе Пренцлауэр-Берг. Пока распаковывали коробки с книгами и бабушкиным фарфором, Лена нашла за радиатором потрепанный дневник с инициалами «К.Ф.» и пятнами от чая. «Смотри, тут про бомбежки и какой-то подвал с красной дверью», — прошептала она, листая страницы. Тобиас, раздраженный, что не может найти свой скейт,
Лайла Грин, медсестра ночной смены в клинике «Святой Игнатий», первая замечает странности: у пациентов из палаты 307 кожа приобретает синеватый оттенок, а в истории болезней — пустые графы. «Смотри, у этого парня пульс 140, а давление как у трупа», — бормочет она санитару Джею, пока тот перекуривает у служебного входа. В кармане халата Лайла находит смятый рецепт с надписью *«Он проснётся в
Виктор, электрик из Подольска, заметил, что в его пятиэтажке на улице Гагарина счётчики крутятся в обратную сторону. Проверяя щиток в подвале, он наткнулся на перемотанный кабель — изоляция была синей, как на старых троллейбусных проводах. «Ты тоже без света?» — спросила соседка Аня, спускаясь по лестнице с пакетом из «Магнита». В её квартире 24 часа гудел холодильник, хотя розетка была
Йонас, учитель биологии из Копенгагена, переезжает с дочерью-подростком Астрид в рыбацкий поселок Скаген. В съемном доме с облупленными ставнями он находит под половицей дневник девушки, исчезнувшей в 1998 году. Записи обрываются на фразе: *«Они говорят, это песок в ушах, но я слышу их даже во сне»*. Астрид, примеряя в местном комиссионке потертый свитер, замечает на ценнике те же initials — L.K.