Лена "Рыжая" Коршунова каждое утро заворачивала в газету теплые булки для старухи Михеевой, которая брала две и бормотала: *"Хлеб нонче как картон, ты б дрожжи пересчитала"*. В подсобке пекарни "Рассвет" на углу Трактовой и 9-го Января висел календарь с надорванным сентябрем, а на столе — бутылка с остывшим чаем, где плавали крошки маковых рогаликов. Когда электричка
Василий копался в сарае, переливая удобрения из ржавой канистры в лейку. Рука дрогнула — едкая жидкость попала на фартук. "Опять перелил?" — крикнула из кухни Анна, хлопая дверцей печки. Он промолчал, вытер лицо грязным рукавом. К вечеру глаза покраснели, будто после дымной бани. К утру вместо солнечных зайчиков на обоях увидел молочную пелену. Шершавые обои под пальцами, треск
Лера нашла потёртый «Зенит» в коробке с хомутами на блошином рынке у вокзала. Продавец, мужик в засаленном кардигане, ковырял семечки и буркнул: «Тыща рублей, батарейки нету». В автобусе она крутила барашек наведения резкости, царапая ноготь о трещину на объективе. Дома из отсека для плёнки выпал клочок газеты 1998 года с перечёркнутой шариковой ручкой фразой: *«Серёга, не проявляй»*. Макс, сосед
Игорь прижал чемодан с потёртой наклейкой «Сочи-2012» к бедру, протискиваясь между скамейками. На вокзале пахло мокрым асфальтом и жареными чебуреками из ларька у выхода. Кассирша в синем жилете, не поднимая глаз, бросила: «Платформу три — через тоннель, там не промахнётесь». В динамике хрипело объявление о задержке поезда, а мужчина в пальто с оторванной пуговицей настойчиво спрашивал у всех
Ольга разбила треснувшую чашку с цветочным узором, собирая крошки со стола после завтрака. Игорь, не отрываясь от газеты, пробормотал: «Опять Катя мюсли не доела?» В соседней комнате пятнадцатилетняя Катя натягивала дырявые колготки под звуки поп-группы «Марсиане», крикнув через плечо: «Па, я в школу не пойду – контрольную по химии перенесли». Игорь швырнул вилку в раковину с остатками яичницы:
Лера, 17 лет, втискивает грязный комбинезон в узкий шкафчик автомастерской «Восток». Руки пахнут бензином, в кармане — смятая записка от отца: *«Не жди к ужину, проверь свечи на ГАЗ-24»*. По дороге домой, споткнувшись о рытвину возле заброшенной котельной, она замечает в грязи треснутый Nokia 3310. Экран мигает: *«Ты опоздала. Он уже в доме»* от неизвестного номера. Лера щупит кнопки, проверяет
Лика шла вдоль забора из профнастила, считая сколы краски — тридцать семь, тридцать восемь. За углом гаража с выцвевшей рекламой «Холодильники-ремонт» наткнулась на Сергея, копавшего яму под столб для сушки белья. «Опять коммунальщики провода перебили?» — спросил он, вытирая лоб грязным платком в синий горошек. Она молча показала на скомканную карту района, где возле школы №14 кто-то нарисовал
Леонид оставил грузовик с прицепом на склоне у заправки «Северная», побежал в палатку за кофе. Через запотевшее стекло кассирша крикнула: «Эй, ваш УАЗик уезжает!» — он выронил стаканчик, сладкий напиток разлился по кроссовкам. Машина, не заглушенная, медленно поползла вдоль обочины, цепляя зеркалом за ограждение. Леонид, спотыкаясь о мокрый асфальт, махал руками водителю мусоровоза, который
Сергей вытирал масляные пальцы о застиранную робу, глядя, как новенький практикант Артем путает клеммы на старом прессе. «Левым болтом крутишь, — буркнул он, — там же метка стерлась, видишь?» Цех гудел, пахло металлической стружкой и перегоревшим кофе из автомата у проходной. В раздевалке, перебирая замшелые ключи от личного шкафчика, Сергей нашел смятый листок с детскими каракулями — дочь
Лика продиралась сквозь густой подлесок, вцепляясь пальцами в стволы берез. В рюкзаке, помимо пустых консервных банок, лежал потрепанный блокнот с зарисовками грибных мест — отец учил: «Белые ищи там, где папоротник с лопухом дерутся». На четвертые сутки она нашла ручей, но вода пахла железом. «Черт, не та сторона», — прошептала, разглядывая карту, где чернила расплылись от дождя. Ветер донес
Лида вернулась с рынка, нагруженная сетками с картошкой, когда увидела Сергея возле сарая. Он выравнивал дверной косяк топором, рукав синей рубашки закатан до локтя, на щеке — полоса сажи. «Дрова подвезли, пока тебя не было, — бросил он, вытирая лоб тыльной стороной ладони. — В печке трещина, завтра замажем глиной». Она кивнула, разглядывая новую полку из неструганых досок над столом — неделю
Кирилл, электрик из пригорода, заметил Аню у старого кирпичного завода, пока чинил уличный фонарь. Она стояла на ржавых рельсах, фотографировала треснувшее стекло бункерного окна, за которым копошились бродячие коты. «Снимите меня?» — попросила она, сунув ему в руки «Зенит» с заклинившей кнопкой спуска. Он, щурясь от ветра с реки, поправил торчащий провод в распределительной коробке и буркнул: