Любовь на крыше (1 сезон)

Эда, в потёртых джинсах и с отслоившимся лаком на ногтях, протирала столики в кафе на окраине Стамбула, когда услышала грохот стройки за углом. Её отец, Али, чинил треснувший каблук у входа, ворча на шум: «Опять эти богачи сносят историю ради стеклянных коробок». На крыше полуразрушенного здания, где её семья хранила старые ковры и банки с оливками, Эда обнаружила Серкана в белой рубашке, заляпанной краской. Он измерял периметр рулеткой, не замечая, как наступил на её альбом с эскизами платьев. «Вы вообще понимаете, что люди здесь живут?» — вырвалось у неё, прежде чем она разглядела его чертежи с пометкой «Проект Rooftop Residence».

Серкан, привыкший к покорности подчинённых, морщился от запаха жареных баклажанов, доносившегося из окна этажом ниже. «Этот дом — гнездо крыс, а не жильё», — бросил он, показывая на трещину в стене. Эда, выхватив у него планшет, тыкала пальцем в эскиз граффити с турецкой пословицей над дверью: «Ты сносишь память, чтобы построить лифты для яхтенных снобов?». Их спор прервал звонок от матери Серкана: «Не опоздай на ужин с Неслишах. Её отец ждёт твоих подписей по слиянию компаний». Тем же вечером Эда, зашивая порванный шов на диванной подушке, нашла в альбоме его забытую визитку. На обратной стороне — набросок её профиля, обведённый красным маркером.